146. Е. С. Гаршиной
23 октября 87.
СПБ.
Дорогая мама! Что со мною эти черти делают, просто с ума! сойти. В четверг я подал рапорт, чтобы меня посадили в госпиталь; сегодня понедельник, а мне до сих пор еще нет предписания (ведь даже и лечиться можно только по предписанию начальства). Хорошо, что я не смертельно больной человек, а то сколько бы раз можно было умереть в эти четыре дня. Кстати еще я совсем расклеился: лихорадка чуть не каждый день. Скверное внутреннее состояние тоже не очень способствует здоровью.
За шубку очень благодарю вас: премилая вышла. Я получил ее сегодня. Портреты очень плохи: я еще возможен, но все же какой-то облизанный, а Женя вовсе лишен всякого образа и подобия.
Был у меня Григ. Николаевич. Его беднягу засадили-таки к Гавловскому. И тени нет в нем того сорванца, какого мы видели, смирный, грустный.
Не знаете ли чего-нибудь об Ив. Мих. Латкине? Недавно во время именин Пр. Андр. его внезапно приводит полиция растерзанного, грязного, в арестантской шапке. Что с ним было, добиться толком решительно нельзя. Известно только, что он хотел уехать в Петербург, на Азовской дороге остался на какой-то станции, при чем все вещи его уехали; пошел пешком по дороге, прошел верст 30 в ночь и свалился. Его подобрали, привезли в X. и - как это случилось, не понимаю - посадили в острог, как подозрительную личность, несмотря на то, что все документы его были в порядке. Чтобы убедиться в том, что он действительно Латкин, прислали его в П. Тут уже начались у него настоящие припадки; теперь он в приюте для душевнобольных; чахнет, с каждым днем, не отвечает ни на чьи, кроме матери, вопросы. Пр. Андр. и сама чуть с ума не сходит.
Последнюю неделю я чувствую себя очень нездоровым, так что мне действительно не мешает лечь в госпиталь полечиться.
Ваш В. Г.
Вы неверно пишете мой адрес. Вот он, настоящий: Б. Садовая, д. No 51, кв. No 10, комната No 12. Комнаты можете и не писать.