163. Е. С. Гаршиной
Ростов н/Д. 23 июня 79.
В первый раз в жизни, дорогая мама, терплю подобный афронт: меня совсем обокрали. Т. е. остались только деньги, да три рубашки, подштан. и носки, бывшие свернутыми с подушкою. Все остальное погибло: шелковое платье, большие сапоги, пледовая пара, белье, кружка, серебр. ложка, и к довершению бедствия и "Художники". Я знал, что на этой ж. д. воруют, и поэтому, даже выходя из вагонов в воксалы, брал с собой вещи, но на самой последней станции (уже версты за 3 от Ростова) задремал, проснулся, когда поезд останавливался, моего соседа и моего чемодана уже не было. На беду вагон был почти пуст.
Я вчера уехал от Дорфманов, где очень хорошо провел время, хотя попал к ним в весьма торжественную минуту: наехавшие из Черкасска и Спб. прокурор и жандармский капитан производили обыск. Я раскланялся, предложил им свой вид, но они глупые, не захотели и посмотреть: "Мы верим вам на слово". Дело в том, что Соню Никитину (приятельницу С. Дорфман) уже арестовали в Курске. Бедная, бедная девочка, допрыгалась-таки! А какая хорошая женщина была бы. Пришлось ждать целую ночь в Р<остове>, и я поехал в гостиницу. Извощик привез меня в какой-то "Шато", где страшно жарко, душно, блохи и вдобавок все номера набиты "девицами", производящими нестерпимый гвалт. Едва уснул уже под утро.
Еду теперь к Федосу. Быть может на обратном пути еще раз заеду к Д. Очень мне нравится Соня; такая милая, сердечная девушка.
<арьков>.
Ваш Вс.