219. Е. С. Гаршиной
29 ноября 81 г.
Ефимовка.
Дорогая мама!
После вашего письма, где вы пишете, чтобы я непременно ехал в Петербург, я получил только маленькую записочку от Жени, с припиской от вас. Я боюсь, чтобы вы не рассердились на меня за мой отказ. Голубушка моя, право, я делаю это не из какого-нибудь упорства, а просто из боязни 1) насесть вам на шею, чего я избегнуть не могу, если приеду в Петербург; 2) начать снова старую канитель хандры, а потом болезни. Ведь как ни добр ко мне дядя и Уст. Степ., как ни дружны мы с Таней, а и мне хотелось бы перестать обременять их собою, да что же, если страшно еще.
Вот уж и неделя прошла с отъезда наших. Живем мы благополучно; скучновато, это правда, но я вовсе не в хандре и не в отчаянии. Читаю себе по-французски, с английского перевожу; время понемножку и проходит. Да ведь недолго ожидать и дядю с Таней, которых я жду, конечно, с нетерпением.
Вас, очевидно, взволновала моя несчастная фраза об "одиночном заключении". Но ведь это не более как шутка, да и то сказанная с оговоркой. Не думайте, что я отношусь к У. С. настолько свысока, что ее присутствие даже и в счет не ставлю. А между тем, вся эта история производит именно такое впечатление, будто бы мне оставаться вдвоем с нею - нож острый.
Конечно, если подумать хорошенько, в моем пребывании в Ефимовке мало хорошего. Но это лучшее из зол. Ибо, кроме зол, в моей жизни и нет ничего: я нисколько не обольщаюсь какими-нибудь надеждами. Хотелось бы мне, оправившись, зарабатывать где-нибудь кусок хлеба, да и об этом я теперь могу только мечтать. И на что только я годен, господи мой боже?
Пока же буду годить. Больше ничего и придумать не могу.
До свиданья, голубушка мама, крепко цалую вас и Сашу. Жене жму руку крепко. Желаю ему самого полного успеха в его писании.
М. Д. поклон и Линочке, если увидите, тоже.
Любящий вас В. Гаршин
На конверте: В С. Петербург, Палая Итальянская ул., д. No 6, кв. No.