366. В. М. Латкину
(Отрывок)
СПБ. 18 13-25/III 85 г.
"Обзор детской литературы" - выпуск за 1884 г. скоро пришлем тебе: сегодня мы с А. Я. будем читать последний лист корректуры.
"Надежда Николаевна", кажется, имеет некоторый успех у читателей... Предполагаю получить смертельный мордобой от Скабичевского, Единицы (см. "Неделю") и прочих.282
чтобы я тяготился своим секретарством; нет, работа не тяжелая, часто очень интересная. То техника, то юридические вопросы; во всем этом многому поучаешься, конечно, не как техник и юрист, а как человек и маратель бумаги". Но хочется уйти в деревню; измочаливает понемногу петербургская жизнь. Да и просто пора переменить декорации. Кроме того, что будет здесь делать Надя? Тут в Питере около 150 женщин-врачей, ибо они по большей части стремятся остаться здесь, что представляет, по-моему, даже некоторое извращение идеи женских курсов. Рано или поздно, мы уедем в глушь, не порвав, связи с Питером, без которого все-таки жить невозможно.
282 "Надежду Николаевну" в печати см. примеч. к последней во II томе настоящего издания. Особенно болезненно реагировал Гаршин на статью А. М. Скабичевского, который, характеризуя творчество Гаршина, Баранцевича, Альбова и Ясинского, в серии критических фельетонов под названием "Наши новые беллетристические силы" первых двух упрекал за "возрождение некоторых свойств давно уже отжившего, казалось бы, романтизма", а последних уличал в "подражании французскому натурализму, в стремлении к холодному и бесстрастному протоколизму, в страсти к скабрезным сценкам" и пр. С этих позиций была рассмотрена и "Надежда Николаевна", разбор которой заканчивался следующим приговором: "Прочтя всю эту романтическую и мелодраматическую чепуху, невольно восклицаете вы: все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Как вы объясните подобное безалаберное топтание наших молодых беллетристов то по областям современного французского натурализма; то в эмпиреях до-гоголевского романтизма? Они положительно являются какими-то непомнящими родства и сбившимися со всякой дороги путниками, совершенно потерявшими всякое сознание, где север, где юг, где восток, где запад? Это положительно какое-то одичание. Берет даже порою сомнение--читали ли они Гоголя, Тургенева, Гончарова, Писемского и пр., и если читали, то как же это случилось, что все эти писатели не оставили в них никакого следа, и всякая литературная традиция, обусловливающая естественное развитие каждой литературы, вдруг как-то обрывается на них, и они то ищут себе образцов у Золя и Флобера, то воскрешают 30-е годы, как будто после этих годов ничего в литературе нашей не было? Я положительно отказываюсь объяснить это как бы то ни было иначе, как объяснял уже выше: полным отсутствием у них всякого солидного и основательного образования" ("Новости" от 28. III. 1885 г., No 84). См. об этой статье замечания Г. в письмах NoNo