Гаршин Всеволод: Гаршин В. М - Александровой Р. В., 26 марта 1876 г.

Уже две недели как я получил ваше последнее письмо, а отвечаю на него только теперь. Причина тому та, что я хотел все послать вам карточку, да так и не успел сняться все это время. То времени нет, то денег.

Матушка писала мне о ваших блистательных успехах. Искренно поздравляю вас. Теперь я твердо убежден, что мои предположения относительно ваших концертов в европейских столицах, о громадном успехе и пр. и пр., которые я однажды, сидя у вас в. гостиной, имел честь высказать; эти предположения, говорю я, непременно сбудутся. Быть может, и я в качестве ничтожного и. смиренного писаки-фельетониста буду восторгаться вашим "туше" и чувством, буду сравнивать вас с Листом и Рубинштейном. Тогда не осмелюсь я писать вам писем, подобных этому, а только" разве за, скромный рубль куплю себе местечко в концерте и буду слушать... Далее моя дерзость не прострется.

На поприще скромного писаки я уже выступил. Я послал одну из моих писулек в "Молву" и получил известие от редактора, что писульку напечатают в одном из следующих номеров газеты. Вот уже три воскресенья прошло, а статья, подписанная буквами Р. А., все еще не появляется.³² Впрочем, не беда и подождать немного; я счастлив тем уже, что мои первые литературные опыты были одобрены таким хорошим ценителем, как А. С. Суворин, и не отвергнуты порядочным журналом.

Я надеюсь, что вы не будете в претензии на меня за то, что я украл у вас начальные, буквы вашего имени для подписи. Быть может, они принесут мне счастье.

Рассказывала ли вам матушка о К<вит>ке, одном из моих товарищей, который чуть не умер от антонова огня? Должно быть, да. Теперь он совсем поправляется; но все-таки около него нужен постоянный уход; нужно промывать раны, накладывать компрессы, делать перевязки. Так как опасность уже прошла, та почти все товарищи К. перестали ходить к нему на дежурство, особенно студенты-медики (им очень далеко, верст пять-шесть), поэтому мне, Володе Л., да отчасти К. приходится постоянно быть при бедном Семене.

все, что только можно было найти ужасного по части ран и язв, раны К. были гораздо ужаснее. Огромные, черные как уголь и с невообразимым, невозможным зловонием. Сначала было очень трудно возиться со всем этим, но через день или два я совершенно привык. Так что теперь я горько сожалею, что не попал в Медицинскую академию.

До свидания, дорогая моя. Пишите мне, если будете столь добры, что напишете, прямо па квартиру, а не в И-т. Адрес мой: Васильевский О-в, 6 линия, д. No 1, кв. 25. А то теперь в Институте я почти не бываю, некогда: с одной стороны - Семен, а с другой - долбня записок. До свидания.

Всегда ваш

Примечания

³² См. примеч. 29. Орган, в котором дебютировал Г. - "Молва", еженедельная политическая, общественная и литературная газета, заместившая "Еженедельник", газету "земскую и сельскую" (1874--1875), издавалась в 1876 г. А. А. Жемчужниковым под редакцией кн. В. В. Оболенского (выходила по воскресеньям). В литературном отделе газеты принимали участие М. В. Авдеев, П. Д. Боборыкин, Марко Вовчок, П. В. Засодимский, Д. Л. Мордовцев и др.; в общественно-политическом отделе - М. П. Драгоманов. Публикации "Подлинной истории Энского земского собрания" (No 15 от 11. IV. 1876, стр. 277--279) предшествовала повесть Марко Вовчка "Лето в деревне", растянувшаяся печатанием на 11 номеров (NoNo 1--11) но оставшаяся все же неоконченной; по свидетельству мемуариста - "редакция потеряла терпение и решилась прекратить печатание повести" (А. М. Скабичевский, "Литературные воспоминания", М. --Л. ЗИФ, стр. 271.

13. IV. 1876 г. за помещение "Письма из Москвы" В. Петрова (No 14 от 4 апреля, стр. 267), сообщавшего о студенческих волнениях в Петровской академии и упоминавшего, между прочим, имя будущего писателя В. Г. Короленко, сосланного в Вологду, "Молва" получила первое предостережение; 3. IX. 1876 г. за передовую статью "Интересы Англии в Восточном вопросе" (No 35 от 29 августа) "в виду вредного вообще направления"-- второе предостережение. В пору усиленно провоцируемой войны с Турцией после грабительского соглашения царской России с Австрией в названной статье были следующие заявления: "В настоящее время вся Россия понимает, что дальнейшее расширение границ может только ослабить ее силу и значение, а никак не увеличить их"; "интересы России совпадают с интересами Англии", т. е. страны, находившейся как раз во враждебном России лагере.

деятельность из состава профессоров Киевского университета и жившего в то время в Женеве - "К вопросу об "оскудении" литературы и о столичной печати и провинции" (No 36 от 5. IX, стр. 625--629) и в передовой "Чистое дело требует чистых рук" (No 41 от 10. X, стр. 703--710). За последнюю статью, положительно оцененную М. Е. Салтыковым (ср. письмо к Некрасову 13. X. 1876, "Письма", Л. 1924, стр. 149) и несомненно близкую по некоторым своим установкам В. М. Гаршину, "Молва" подучила третье предостережение и была приостановлена на 8 месяцев. В статье этой М. П. Драгоманов, "пробуя высказать, что только свободная Россия может освободить балканских славян" (Автобиография М. П. Драгоманова, "Былое" 1906, No 6, стр. 204), резюмировал: "Было уже многими примерами доказано, насколько искреннее наше так называемое простонародье относится к делу помощи сербам и болгарам, чем так называемые высшие классы. Едва ли не придется сказать, что это простонародье лучше понимает необходимость нравственного приготовления к совершению доброго дела, чем многие руководители нашего общественного мнения. Недавно в одном из комитетов, снаряжающих добровольцев в Сербию, один отставной солдат сказал: "я шибко пил, да вот с неделю задумал итти в Сербию; три ночи я не спал, думая итти... я перестал пить, - и теперь пить не буду: я знаю, за какое дело я взялся!" Право, редко кто из нас может сказать о себе в настоящую минуту, когда мы собираемся решать Славянский вопрос, что он "знает, за какое дело он взялся", знает и в смысле знания его подробностей и в смысле сознания его целей и средств и наших нравственных обязанностей - внутренних и внешних". (Справка Н. И. Мордовченко).

"Молва" больше не возобновлялась, а права на ее издание были переданы Д. А. Коропчевскому и И. А. Гольдсмиту, с 1878 г. начавшим издание журнала "Слово".